После каждого теракта, вынуждающего палестинскую администрацию выступить с формальным, ничего не значащим осуждением «любого насилия обеих сторон в отношении мирных граждан», наши обозреватели задаются вопросом о том, выгодно ли это Арафату.

     Всегда получается, что в краткосрочной, тактической перспективе буйство террора Арафату невыгодно: Буш вот-вот выступит с новой миротворческой инициативой, комиссия Митчелла завершает свою работу, Энтони Зинни спешит в наши края, Джордж Теннет готовит доклад президенту, «ближневосточный квартет» съезжается в Вашингтон на очередное совещание. Разве может быть выгоден Арафату взрыв еще одного автобуса в такой ситуации? Разве послужат репортажи с места трагедии интересам палестинского руководства?

     Нет, это ХАМАС и прочие экстремисты ставят палки в колеса мирному процессу, утверждают умники с телеэкрана. Это они, вопреки Арафату, хотят погубить любую надежду на примирение народов.

     Отсюда, как известно, вытекает давно обкатанный тезис о принципиальном тождестве интересов израильских и палестинских «противников мира». В недалеком прошлом, когда постыдную дань левацкому доктринерству платили самые авторитетные израильские инстанции, от профессионализма которых мы зависим поистине трагическим образом, с подобными заявлениями выступали официальные представители ШАБАКа и военной разведки. Сейчас, конечно, не выступят, но Йоси Сарид по-прежнему чешет зазубренное: «Палестинский террор помогает отказнику мира Шарону».

     В каждом конкретном случае бывает трудно найти аргументы, способные доказать, что и этот взрыв, и это убийство выгодны Арафату. Слишком убедительными оказываются в таких ситуациях ссылки на международную конъюнктуру и ее сиюминутные тактические параметры, составляющие основную начинку текущих политических новостей. Неумение увидеть лес за деревьями является столь распространенным изъяном человеческого восприятия, что едва ли не всякий язык отметил его какой-нибудь поговоркой.

     Но с известного расстояния лес открывается даже тому, кто прежде видел перед собой только деревья. И поскольку время сродни пространству, к такому же результату приводит возможность суммировать наблюдения за достаточно долгий период.

     Здесь мы вынужденно приходим к принципиально иному выводу. Оказывается, что в долгосрочной, стратегической перспективе террор выгоден Арафату. Каждый новый виток насилия приводит к тому, что последующие предложения мирового сообщества в еще большей степени, чем прежде, учитывают интересы палестинцев. В еще более резкой форме задевают интересы Израиля. И так – на протяжении многих лет, безотносительно к вопросу о палестинской ответственности за нарушение всех подписанных ранее соглашений.

     Выгоден ли Арафату взрыв пассажирского автобуса, следовавшего из Гило в центр Иерусалима? Выгоден, поскольку Арафат убежден, что Джордж Буш и, как следствие, Ариэль Шарон все еще не готовы взыскать с него реальную политическую цену за кровопролитие, а в отсутствие подобной решимости можно без всякого риска продолжать против Израиля войну на истощение. Арафат достаточно грамотен для того, чтобы верным образом оценить наши человеческие, психологические и финансовые потери в этой войне. Он знает, что война на истощение является для Израиля худшей ловушкой.

Обозначить цену

     Палестинцы реально рассчитывают на то, что, не имея политической возможности раздавить инфраструктуру террора в Иудее, Самарии и Газе, еврейское государство рухнет в этой войне. Во всяком случае, они принимают такой расчет как функцию разумного риска со своей стороны.

     Это видно даже из тех опросов, которые проводятся в последнее время палестинскими институтами. Так, например, Иерусалимский центр медиа и коммуникаций (JMCC), действующий под эгидой ПА, опубликовал на этой неделе результаты проведенного им социологического исследования. Судя по этим данным, абсолютное большинство палестинцев считает целью нынешней конфронтации уничтожение Израиля и «освобождение всей исторической Палестины». Порядка семидесяти процентов опрошенных выступают в поддержку любых форм террора, включая использование террористов-смертников для совершения массовых убийств в многолюдных местах.

     Не следует расценивать это как проявление коллективного безумия. Мы имеем дело с противником, который достаточно трезво оценивает ситуацию, исходя из своих интересов, понимаемых, разумеется, иначе, чем хотелось бы левым израильским доброхотам. Наблюдая за поведением мирового сообщества, с одной стороны, и за кризисными явлениями в израильской экономике, с другой, палестинцы приходят к неизбежному выводу о том, что самые смелые их расчеты не лишены оснований.

     Персона Арафата имеет в данном контексте большое, но не решающее значение. Даже в том случае, если премьер-министр Израиля убедит президента США в необходимости устранить изолгавшегося упыря, палестинские интересы останутся по существу незатронутыми – до тех пор, пока международное сообщество сохраняет приверженность планам ближневосточного мироустройства на базе так называемых «предложений Клинтона». Ведь подобная постановка вопроса означает, что и в наихудшем для себя случае палестинцы ничего не теряют. Попытались добиться большего, не вышло – следует взять предложенное и готовиться к следующему витку конфронтации.

     Как уже не раз отмечалось, палестинский террор движим отнюдь не отчаянием, а надеждой, и только угроза этой надежде способна его обуздать. Кардинальный пересмотр израильских и международных позиций в отношении контуров будущего урегулирования - с явственным ущемлением палестинских интересов – стал бы обозначением той цены, которую придется уплатить нашим врагам за развязанную ими войну. И поскольку сегодняшнее настроение палестинцев является не коллективным безумием, а здоровой реакцией борющегося национального организма на безнаказанность террора, то и в случае его наказуемости можно было бы рассчитывать на столь же закономерные выводы – противоположного характера.

     Необходимость произраильской ревизии «предложений Клинтона» обусловлена тем, что позиции Вашингтона и Евросоюза воспринимаются палестинцами как более существенный фактор, чем политическая платформа израильского правительства. Здесь, в Израиле, их расчеты связаны с возможностью левого реванша, но и они окажутся бесперспективными, если на мировой арене наметится изменение прежних тенденций, составлявших в своей совокупности не меняющий направления процесс потакательства терроризму. Но если цена террора будет одновременно обозначена изнутри (активными израильскими действиями) и извне (ревизией выдвигавшихся ранее предложений), палестинцы сразу же прекратят разыгрывать из себя неумолимых безумцев.

Хотя бы выгнать

     Значит ли это, что устранение Арафата само по себе не имеет смысла? Нет, не значит. При таком решении палестинские интересы и стоящие за ними планы агрессивного исламизма не будут задеты достаточным образом, но созданный в Иудее, Самарии и Газе террористический режим существенным образом пострадает. Ровно такого же результата добивались американцы в Афганистане, доказывая, что беспредел может стоить бандитам власти.

     Кроме того, устранение Арафата откроет перед Израилем определенные возможности. Даже без возвращения Иудеи и Самарии под полный контроль ЦАХАЛа можно будет разрушить последние механизмы централизованной власти ПА в этих районах, обозначив тем самым де-факто формулу кантонизации. Это не легкий путь, но ничего разумнее в сложившейся ситуации предложить невозможно.

     Глупо прислушиваться к предостережениям тех, кто все еще утверждает, что с устранением Арафата к власти на территории автономии придет ХАМАС. Разницы между террористами ФАТХа и их соратниками из исламских группировок нет никакой. На уровне низовых структур и среднего руководящего звеня боевые организации палестинцев давно срослись. Они тесно взаимодействуют на тактическом уровне и уж во всяком случае не собираются вступать в «братоубийственную войну» друг с другом.

     Единственным отличием Арафата от шейха Ясина и доктора Рантиси является то, что он все еще умудряется сохранять личину международной политической респектабельности. От этого Израиль только проигрывает, поскольку благодаря Арафату палестинский террор так или иначе обретает легитимацию. Лучше иметь дело с убийцами, которые выглядят и говорят как убийцы, чем с лоснящимися ветеранами ООП типа Абу-Мазена и Хасана Асфура. В этом плане Арафат представляет собой «крышу» легализованного террора, и Израиль не может ничего потерять от ее разрушения.

Сирийский ракурс

     Неделю назад я отметил на этих страницах, что первое (и подтвердившееся затем) сообщение об ответственности за теракт у перекрестка Мегидо опубликовала 5 июня штаб-квартира «Исламского джихада» в Дамаске. Данное обстоятельство показалось мне особенно примечательным в связи с тем, что Сирия является в настоящее время членом Совета Безопасности ООН. В указанной связи я позволил себе следующее суждение:

     «В этой истории отражена фундаментальная лживость того отношения к террору, которое демонстрирует все мировое сообщество, не исключая и США, берегущих свои интересы в арабском мире. Штаб-квартира террористической организации легально функционирует в столицы страны, представитель которой заседает в высшем международном форуме. Она официально публикует сообщение о том, что ее боевик совершил нападение на пассажирский автобус в соседнем государстве. Опубликованное ею сообщение распространяется по всему миру информационными агентствами, корреспонденты и сотрудники которых не выражают в данной связи ни малейшего недоумения».

     По следам указанной публикации в «Вестях» мне был сделан ряд замечаний, суть которых сводится к тому, что США проявляют более жесткое и принципиальное отношение к данной проблеме, чем прочие члены мирового сообщества. При этом упоминался ультиматум Белого дома, который был представлен Дамаску в начале текущего года. В частности, нем указывалось на недопустимость сохранения нынешней ситуации, при которой в сирийской столице открыто функционируют штаб-квартиры целого ряда террористических организаций, включая «Исламский джихад».

     Соглашаясь в целом с подобной оценкой, то есть с положительным выделением США из общего ряда стран, составляющих политический центр мирового сообщества, следует, однако, обратить внимание на то, что упомянутуй «ультиматум» Белого дома не выполнен Сирией до настоящего времени. Это заставляет предположить одно из двух: американские требования к Дамаску не носили в действительности ультимативного характера – или режим Асада располагает сегодня реальной возможностью не подчиняться политической воле Соединенных Штатов.

     Полезно, однако, напомнить факты. В начале 2002 года США несколько раз заявили руководителям Сирии и Ливана, что требуют от них прекратить сотрудничество с «Хизбаллой», включая любые связи на уровне спецслужб, поставку иранских вооружений через аэропорт Дамаска и транзит поступающих из Тегерана денежных средств через сирийские банки. В отношении палестинских террористических организаций (ХАМАС, «Исламский джихад», НФОП и др.) было заявлено, что Сирия должна закрыть их штаб-квартиры в Дамаске.

     Тогда же Белый дом потребовал от Сирии, чтобы она положила конец использованию международного аэропорта в Дамаске в качестве перевалочной базы боевиков организации «Эль-Каеда», следующих из стран Персидского залива на Балканы (Албания, Косово, Босния, Македония) и в Среднюю Азию. Американцы были готовы предоставить сирийским властям список активистов «Эль-Каеды», имеющих новые саудовские паспорта, с целью их задержания.

     Еще одно требование США касалось сирийских портов на Средиземном море, используемых для транзита в Ирак закупаемого в Европе оружия. Белый дом выразил живейшую заинтересованность в прекращении этих поставок.

     В отношении Ливана были выдвинуты следующие требования: 1) разоружение отрядов «Хизбаллы» с передачей изъятых арсеналов американцам для уничтожения; 2) расформирование боевых структур «Хизбаллы» и превращение этой организации в политическую партию; 3) нейтрализация террористической активности палестинских организаций на юге Ливана; 4) введение нового законодательства, которое не позволит использовать ливанские банки в качестве одного из основных элементов международной системы финансирования исламского террора.

     Согласно американскому «ультиматуму», все эти требования надлежало выполнить до начала июня. Как известно, ни одно из них не было выполнено. Прекратив транзит иранского оружия «Хизбалле» через дамасский аэропорт, Башар Асад отказался по прошествии недолгого времени от этого решения, и ситуация в указанной сфере вернулась к своему прежнему состоянию. Более того, по ряду параметров сирийское сотрудничество с Ираком и Ираном набирает силу. И если американские требования действительно представляли собой ультиматум, уместно спросить, какие действия планируют США в отношении ослушников.