Несмотря на то что Государство Израиль вот уже пять десятилетий борется за свое существование, у нас все еще не получила развития методология формирования политики национальной безопасности. Можно даже сказать, что все правительства Израиля определяли концепцию национальной безопасности исходя из личной интуиции руководителей государства. В отличие от израильских правительств и политиков, подход к принятию решений в деловом секторе характеризуется высоко-профессиональной и методологически упорядоченной оценкой действительности. Цель данной статьи заключается в определении тех элементов деловой методологии, которые могут быть применены в области национальной безопасности.
 

ДЕЛОВАЯ МЕТОДОЛОГИЯ

    В деловой методологии существуют три главных этапа. Первый - это основной сценарий (Base-Case Scenario), в котором анализируется вопрос: существуют ли у сторон общие интересы или же таковых нет? Если общие интересы все же имеются, тогда можно строить планы урегулирования, способствующего улучшению отношений между сторонами. На втором этапе - по окончании создания основного сценария - ответственные за планирование должны подготовиться к вероятности того, что их основное предположение было ошибочным и на самом деле у сторон не существует общих интересов, или к тому, что в будущем обстоятельства изменятся и произойдет столкновение интересов. Поэтому неотъемлемой частью планирования является разработка сценария на случай наихудшего развития событий (Worst-Case Scenario), в котором будут представлены ответы на те ситуации, которые могут возникнуть, если соглашение будет нарушено. Третий этап вытекает из двух предыдущих и сосредотачивается на планировании и ведении переговоров <...>
    Первый шаг в разработке основного сценария заключается в определении собственных целей и задач <...> Затем следует анализ целей противника - в соответствии с анализом намерений обеих сторон выяснится: существует ли область потенциального согласия (Zone of Potential Agreement) <...>

    В реальном мире одним из главных факторов является анализ личных интересов людей, ответственных за принятие решений <... > Объяснение поведения той или иной организации необходимо искать в частных интересах ведущих "игроков", а не в интересах всей организации, которая, как таковая, не обладает собственным сознанием и целями. Потому-то совпадение или столкновение интересов происходит не между самими организациями, но между людьми, принимающими решения от имени этих организаций.
    Деловой мир переполнен примерами, когда люди, ответственные за принятие решений, предпочитали действовать в соответствии с личными интересами <...> Бумага, как известно, все стерпит, но если договор не подкреплен реальными интересами, то такой договор не имеет никакого значения. Если распространитель продукции того или иного производителя не заинтересован в успехе, то он найдет путь "завалить" любое соглашение. Но если у сторон имеется глубокий взаимный интерес в успехе предприятия, то такой успех будет обеспечен даже при отсутствии формального соглашения между ними. Таким образом, в основе любого соглашения лежит не та или иная удачная или неудачная юридическая формулировка, но существующие в рамках делового мира реальные интересы.
    Как уже было сказано, второй этап деловой методологии представляет собой разработку сценария на случай наихудшего развития событий, в рамках которого будет учтена вероятность последующего столкновения интересов различных сторон. В этом сценарии будут подробно разобраны все возможные опасности, произведена оценка "стоимости" провала, проанализирована реакция на изменение цен, колебания обменного курса и прочих рыночных факторов.
    Опытным бизнесменам известно, что вопрос о реализации соглашения не является вопросом морали, но должен рассматриваться лишь с чисто экономической точки зрения. Если одной из сторон станет ясно, что нарушение соглашения сулит большую выгоду, чем его исполнение, то, надо полагать, она это соглашение нарушит.
    Как утверждает профессор Фридман, единственный путь обеспечения полной реализации договора проходит через четкое определение штрафных санкций, которые будут наложены на нарушителя в случае невыполнения своих обязательств.
    Поэтому в любом договоре об аренде помещения существует параграф, где указывается, что в случае если помещение не будет вовремя освобождено, за каждый дополнительный день съемщик будет обязан выплатить сдатчику сумму, в несколько раз превышающую сумму оплаты аренды при обычных условиях. Тем же принципом руководствуются и банки, когда в договоре о выдаче ссуды оговаривают, что любая задержка в ее возврате повлечет за собой требование о немедленной выплате всей ссуды с одновременным резким повышением банковского процента. Цель выдвижения таких условий заключается в том, чтобы сделать любое нарушение невыгодным с экономической точки зрения. Когда банк дает кредит, он взвешивает все возможности на случай того, что ему придется прибегнуть к сценарию наихудшего развития событий, когда должник либо не захочет, либо не сможет выполнить свои обязательства по оплате задолженности. В таких случаях банк потребует пополнительных гарантий возврата долга. Характерной особенностью всех этих гарантий является то, что их обеспечение не зависит от согласия должника, потому что банк или какой-либо иной кредитор будут нуждаться в обеспечении гарантий именно в условиях, когда должник не может выполнить свои обязательства. Определить это можно как "принцип независимости от должника в момент реализации гарантий". <...>

    Доверие, хотя оно и является предварительным условием заключения сделки, никоим образом не может занять место методологически продуманного построения прочной основы для этой сделки.
 

КАК ПРИМЕНЯТЬ ДЕЛОВУЮ МЕТОДОЛОГИЮ ДЛЯ РАЗРАБОТКИ ПОЛИТИКИ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ИЗРАИЛЯ?

    <...> Необходимо различать личные интересы и интересы национальные. В свете того, что люди, принимающие решения, зачастую склонны игнорировать истинные национальные интересы государства, необходимо установить, существуют ли у сторон общие интересы. Речь идет не о согласованных дипломатических формулировках, но о поиске той реальной ситуации, которая может служить основой сосуществования.
    На втором этапе необходимо продумать сценарий наименее желательного развития событий, в рамках которого должны быть рассмотрены все шаги на случай нарушения договоренностей. В ситуации нарушения договора нельзя, разумеется, полагаться на средства, оговоренные в нарушенном соглашении, а основываться только на самостоятельных действиях по принципу "независимости от должника в момент реализации гарантий". В этом случае - то есть в ситуации, которая сложится после подписания соглашения и в результате которой станут актуальными все наихудшие предположения, - Израилю необходимо будет сохранить за собой способность заставить другую сторону заплатить за нарушение столь огромную цену, чтобы все ответственные за принятие решений не думали, будто ответные действия Израиля принесут им какую-либо выгоду.
    На третьем этапе можно будет приступать к планированию переговоров в соответствии с результатами методологического анализа.
 

ПРИМЕНЕНИЕ ДЕЛОВОЙ МЕТОДОЛОГИИ В РЕШЕНИИ ВОПРОСОВ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: ОСНОВНОЙ СЦЕНАРИЙ

    <...> Переговоры между Израилем и Сирией, которые велись в период правления Ицхака Рабина, профессор Итамар Рабинович (в тот период посол Израиля в США. - Ред.) описывает так: "Диалог между двумя обществами и двумя государствами, пытающимися преодолеть многолетнюю вражду".
    На самом же деле такая оценка проблематична сразу по двум причинам. Во-первых, цель диалога сводится к попытке найти общие интересы с ответственными за принятие решений в Дамаске, а таковые составляют весьма малочисленную группу и преследуют сугубо личные интересы. Таким образом переговоры между нашими странами не являются "диалогом между двумя обществами и государствами", тем более что в таком государстве, как Сирия, "народ" не имеет никакого влияния на принятие решений. Во-вторых, поддержав Иран в его войне против Ирака, присоединившись к американской антииракской коалиции и встав на сторону ливанских христиан в начале гражданской войны, эта небольшая группа дамасских руководителей уже доказала, что в своем политическом выборе она руководствуется не абстрактными национальными идеалами, но только собственной выгодой. Ведь с точки зрения официальной идеологии правящей в Сирии партии БААС, все три упомянутых случая являются откровенным предательством.
    Поэтому было бы ошибкой анализировать интересы Сирии так, будто она, как таковая, представляет собой нечто, что обладает самосознанием. В данном случае необходимо задать два вопроса: кто является истинными руководителями страны, ответственными за принятие решений, и каковы их личные интересы?
    Асад и большинство его приближенных принадлежат к секте алавитов - религиозно-этническому меньшинству, находящемуся в состоянии вековой борьбы со старой элитой и суннитским большинством населения... Асада окружает узкая группа приближенных и членов семьи ("джама'а"), которая и является ядром всего режима. Члены "джама'а" в большинстве своем алавиты, выходцы из провинции, принадлежащие к социальным низам. Именно они занимают ключевые должности в государстве: командуют элитными армейскими частями, возглавляют службы безопасности, входят в руководство правящей партии БААС, отвечают за охрану президентского дворца, контролируют органы внутренних дел и прессу - газеты, радио и телевидение. Будучи лично преданными Асаду, они действуют лишь в соответствии с его указаниями и поэтому обладают огромной реальной властью. Воинские части, которыми они командуют, играют роль противовеса "обычной" армии, являющейся одновременно как источником мощи, так и потенциальной угрозой власти Асада.
    Сирийский президент задействовал весь свой авторитет, чтобы не допустить возникновения в своем окружении "пирамиды власти", которая позволила бы кому-либо из "джама'а" возвыситься над остальными.
    В Сирии почти не существует гражданских политических сил, в том числе и по причине того, что в этой стране практически отсутствует средний класс. А если немногочисленная городская суннитская элита иногда и дает о себе знать, власти тут же ее подавляют и полностью нейтрализуют. То есть небольшой правящей секте противостоит безмолвное, полунищее и необразованное население, не обладающее ни национально-политическим самосознанием, ни уверенностью в себе, ни средствами для выражения своего истинного мнения и волеизъявления.
    Таким, образом все разговоры об "изменениях в сирийском общественном мнении по отношению к мирному урегулированию с Израилем" (как выразился, например, бывший глава разведуправления генштаба ЦАХАЛа генерал Ури Саги) ни в малейшей степени не отражают реального положения вещей. "Сирийский народ" не принимает участия в процессе принятия решений, а его интересы и вовсе не принимаются в расчет. Первостепенной задачей Асада и его приближенных является собственное политическое выживание. <...>

    Еще одна животрепещущая проблема, волнующая сирийского диктатора, - это экономическое положение Сирии, а точнее - личная экономическая выгода руководителей государства.
    Сирийская экономика - одна из слабейших в мире. <...> Ее основная отрасль - нефтедобыча, на которую приходится две трети всего сирийского экспорта. Но, судя по оценкам и прогнозам специалистов международных кампаний, сирийские запасы нефти невелики и к 2005 году они будут полностью исчерпаны. Учитывая крайне низкие темпы экономического развития и быстрый рост населения, специалисты приходят в выводу, что в следующем десятилетии безработица в этой стране может достичь 60 процентов!
    Экономическая политика Сирии определяется узким кругом принадлежащих к "джама'а" и всецело диктуется личными интересами ее членов, которые только и обладают свободным доступом к государственным ресурсам. Сам Асад не заинтересован в проведении экономической рыночной реформы - как из нежелания нанести ущерб интересам группы приближенных, так и из страха перед возможной политической нестабильностью в стране. Кроме того, по оценкам специалистов, либерализация сирийской экономики приведет к резкому повышению уровня безработицы и инфляции, что лишь усугубит и без того тяжелое положение, в котором находится страна. <...>
    Верхушка правящего клана использует службы безопасности для пополнения своего кармана - особенно в сфере наркоторговли и контрабанды. Выращивание, производство и распространение наркотиков являются одним из самых прибыльных бизнесов сирийских лидеров. Их доходы только от этой сферы деятельности составляют от полутора до 5 миллиардов долларов в год. Даже младшие офицеры и рядовые, причастные к торговле наркотиками, имеют доходы, раз в 30 превышающие их годовую зарплату. Поэтому сирийское военное присутствие в Ливане расценивается командным составом как возможность быстро разбогатеть. Некоторые эксперты даже считают, что наркотики служат тем цементом, на котором вообще держится вся сирийская армия. Международное давление вынудило Сирию вывести войска из некоторых районов Ливанской долины (Бека'а), где находятся главные плантации мака. Но вместе с тем резко возрос импорт опиума с востока, откуда он - через Сирию - направляется в лаборатории Ливанской долины, где его перерабатывают в героин. <... >

    Политика Асада зиждется на двух китах: подавление железной рукой всех противников режима, и националистическая панарабская риторика, подразумевающая солидарность всего "народа". Экономический расцвет и образование являются основными катализаторами создания среднего класса и представляют угрозу военной диктатуре. Похожая угроза исходит от туризма и свободной прессы.
 

ПРИМЕНЕНИЕ ДЕЛОВОЙ МЕТОДОЛОГИИ В РЕШЕНИИ ВОПРОСОВ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: СЦЕНАРИЙ НАИХУДШЕГО РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ

    <...> Самая лучшая гарантия мира - это осознание противоположной стороной того, что любое нарушение соглашения будет стоить ей так дорого, что идти на такое нарушение просто невыгодно. В терминах национальной безопасности это определяется как фактор "сдерживания" <...>, предполагающий угрозу расплаты ответственных за нарушение. Если вернуться к сирийскому примеру, то из анализа личных и внутриполитических интересов Асада и его приближенных станет ясно, что угроза режиму такой неоправданно высокой ценой и является. (...)

    Полное отступление с Голанских высот означает отказ Израиля от любой возможности потребовать у Асада расплаты за нарушение договора. Отказ Израиля от военного присутствия на шоссе Кунейтра - Дамаск можно приравнять к отказу банка взять под залог имущество, обеспечивающее ссуду. Более того, в связи с тем, что повторный захват Голанских высот повлечет за собой тяжелые, по сути невыносимые потери, любая попытка заставить Асада расплатиться за нарушение договора станет абсолютно невозможной - невозможной прежде всего с точки зрения Израиля. Такую ситуацию можно определить как "стратегический дисбаланс". Поэтому обеспечение мира после заключения соглашения требует сохранения за Израилем не только оборонительного, но и наступательного потенциала. Сохранение таких возможностей обуславливается только израильским присутствием на большей части территории Голанских высот. Вопреки расхожему мнению, ценность Голан заключается не в их значении для обеспечения безопасности северных районов, но в преимуществе, которое они предоставляют при наступлении. <...>
    Если нарушение соглашения создает терпимую ситуацию для нарушителя и нетерпимую для жертвы, то у нарушителя нет никаких причин выполнять данное соглашение. Поэтому любое урегулирование должно основываться исключительно на способности Израиля заставить нарушителя расплатиться за его противозаконные действия. <...>
    По причине того, что урегулирование типа демилитаризации является односторонним актом, осуществляемым в глубине суверенной территории противника, полный контроль за исполнением такого соглашения невозможен - даже при наличии у другой стороны наблюдательных механизмов... В данной ситуации можно говорить о существовании противоречия между рациональностью, лежащей в основе соглашения о размежевании сил и демилитаризации (или сокращении вооружений), и между "принципом независимости от должника в момент реализации гарантий". Реализация подлинной гарантии должна зависеть только от пострадавшей стороны, но никак не от нарушителя. В противном случае гарантия не может считаться надежной.
    Эта проблема приобретает наибольшую остроту в том случае, когда нарушение соглашения о размежевании или ограничении военного арсенала осуществляется не одной массированной акцией, но серией мелких, на первый взгляд несущественных, актов. При таком развитии событий руководство пострадавшей стороны вряд ли сможет заручиться широкой поддержкой общественного мнения, достаточной для осуществления какой-либо крупномасштабной операции возмездия. В результате безнаказанности нарушитель лишь усилит свою деятельность, пока, в конце концов, из нескольких "незначительных" нарушений сложится одно большое, из-за которого соглашение потеряет всякий смысл. <...>
 

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОВАЛ - АНАЛИЗ ОДНОГО СЛУЧАЯ

    Один из ярких примеров методологического провала в формировании политики национальной безопасности связан с позицией израильской делегации на переговорах с Сирией в период с 1992 по 1996 годы. Участвовавший в переговорах проф. Рабинович рассказал, что концепция обеспечения безопасности заключалась в попытке "свести к минимуму опасность внезапного нападения" и достичь сотрудничества и доверия между двумя армейскими структурами. С этой целью было предложено создать демилитаризованные зоны, установить станции раннего предупреждения и договориться о системе наблюдательного контроля за реализацией соглашения. Однако ни стремление уменьшить опасность внезапного нападения, ни попытка добиться доверительных отношений не являются и не могут являться основным предназначением урегулирования. Ни одна из выдвинутых целей не дает ответа на главный вопрос, неизбежно возникающий в ситуации наихудшего развития событий: как сделать так, чтобы сирийским руководителям было абсолютно невыгодно нарушать соглашение? Но в книге проф. Рабиновича ни о каких таких гарантиях не упоминается вовсе. Не упоминается потому, что сама мысль о том, что Асад должен будет заплатить дорогую цену за свое вероломство, - сама мысль об этом не приходила в голову израильским политикам.
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

    Доктрина национальной безопасности - это не пустой лозунг и не интуиция. Ее нельзя сымпровизировать или сформулировать в "пополитических" дебатах. Доктрина национальной безопасности - это упорядоченная и методологически выстроенная и выверенная концепция. И именно такая концепция практически отсутствует в том, что называется израильской стратегией
 

---------------------------------