На протяжении последних трех месяцев, по мере раздувания дела о назначении Рони Бар-Она юридическим советником правительства, меня не покидало ощущение, что это мы ухе проходили. И не один раз.
    Обвинения чудовищны -захват государственной прокуратуры криминальными кругами. Обвиняемые - высшие руководители государства. Разоблачительница - тележурналистка Аяла Хасон (израильский вариант честной, простой и мужественной русской женщины Лидии Тимошук).
    Доказательства... С ними не все в порядке. Вместо них публику кормят утверждениями, что они (доказательства) не только имеются в изобилии, но и прочны как сто тонн железобетона. Однако, вместо того чтобы продемонстрировать эти таинственные "сто тонн", пресса акцентирует внимание на тех, кто вызван для дачи показаний, на количестве часов допросов и на бесконечных утечках информации из следственной группы Сандо Мазора, призванных создать впечатление, что речь идет по меньшей мере о преступлении века.
    От членов правительственной коалиции непрерывно требуют реакции на развитие событий, и они, бедные, мечутся между желанием сохранить, с одной стороны, свои портфели, и политическую невинность - с другой.
    Утечка информации в ходе следствия - это прямое нарушение закона, влекущее за собой уголовное наказание. Это также подрыв доверия к следствию. Как можно верить блюстителям закона, если они сами этот закон постоянно нарушают? Однако пресса и левый истеблишмент относятся к этим утечкам с удивительным снисхождением: мол, "известно, что утечки информации остановить невозможно".
    На базе этих утечек осуществляется массированная промывка мозгов досточтимой публики, призванная убедить ее в том, что к власти прорвались настоящие монстры, которых нужно немедленно отдать под суд или, по крайней мере, отстранить от руководства страной.
    Неувязки в обвинении замалчиваются. Преступниками называют тех, против кого даже не выдвинуты обвинеиия.
    Мне, например, непонятно, как можно утверждать, что Бар-Он получил пост юридического советника в обмен на голосование ШАСа в поддержку соглашения по Хеврону, если голосование это состоялось уже после того, как Бар-Он ушел в отставку. Или - как можно утверждать, что Дери и Бар-Он заключили незаконную сделку, если против участника этой "сделки" Бар-Она полиция даже не выдвинула обвинений?
    А ведь без этих двух элементов вся конструкция "преступления века" рушится, как карточный домик. Все "дело" предстает частью рутинной деятельности правительства, в которой, кстати, могут быть ошибки и сбои.
    Где-то мы это уже проходили.
    Помните, с каким маниакальным упорством СМИ и левый истеблишмент проводили мысль о том, что в убийстве Ицхака Рабина повинен национальный лагерь, и прежде всего его лидер. Почему? Да потому, что на одном из массовых митингов кто-то развернул портрет Рабина в форме эсэсовского офицера прямо перед объективом телекамеры. Раз Биньямин Нетаниягу не углядел и не остановил это безобразие, значит, он - непосредственный виновник убийства.
    Такая вот своеобразная логика политической борьбы. Но она не помогла, левые проиграли выборы, однако, похоже, ничего не запомнили и ничему не научились. Вновь те же методы.
    Беда левых, которые, как мне представляется, по-прежнему ощущают себя полными хозяевами страны, состоит в абсолютном отсутствии чувства меры. Упиваясь своей властью и мощью, они тешат себя демонизацией политического противника до такой степени, что добиваются обратного результата. Вместо того чтобы деморализовать противника, они его мобилизуют. Вместо того чтобы убеждать публику, они сеют в ней сомнение в своей правоте даже тогда, когда их критика могла бы быть конструктивной.
    Надо было видеть неподдельный взрыв ликования в зале "Бейт-Бессарабия", когда там после объявления решения по делу Бар-Она появился генеральный директор министерства главы правительства Авигдор Либерман, чье дело еще не закрыто. Надо было видеть выражение лиц при упоминании руководителя следственной группы Сандо
Мазора, которого воспринимают не иначе как ставленника бывшего министра внутренней безопасности - социалиста Моше Шахаля.
    Доверие к значительной части СМИ подорвано уже давно и вряд ли скоро восстановится. Сейчас серьезно подмочена и репутация ряда высших должностных лиц полиции.
    Действия оппозиции, стремящейся любыми средствами свалить нынешнее правительство, создают ощущение, что левые воспевают демократию и ее институции только тогда, когда последние для них выгодны.
    Мыльный пузырь, усердно раздувавшийся израильскими и - вслед за ними - международными СМИ, лопнул. В результате репутации Израиля нанесен колоссальный вред. Таков итог "скандала века".
    Я далек от намерения рисовать представителей национального лагеря в виде ангелочков с крылышками, против которых непрерывно плетут интриги левые злодеи. Находясь в оппозиции, национальный лагерь боролся с Аводой и МЕРЕЦем мощно и иногда излишне жестко. Но он боролся за изменение политического курса правительства, который представлялся ему опасным для страны. Левые же борются сегодня за то, чтобы любой ценой просто свалить правительство. Между двумя этими подходами - такая же разница, как между тоталитаризмом и демократией.

(Автор - член партии Ликуд)

---------------------------------